Хвостатое Рождество (2024)

В старом доме под Нюрнбергом, где пахнет глинтвейном и сосновой смолой, собираются пятеро: Лука, итальянский повар с обгоревшим фартуком, Софи из Марселя, в синем берете и с гитарой без струны, палестинка Амина, прячущая под платком седой локон, немецкий инженер-пенсионер Йоханнес с картой железных дорог 1987 года и катарский студент Халед, жующий финики из жестяной коробки. Их свел анонимный пригласительный билет: *«Ваши предки украли серебряного кота из храма в Акко — верните до рассвета, или Рождество станет последним»*. Софи роется в чемодане с виниловыми пластинками, достает обрывок письма на иврите: *«Тут говорится о туннеле под церковью Святой Елены… но она в Газе»*. Йоханнес тычет пальцем в карту: *«Через Австрию, потом морем — если успеем до закрытия порта в Ливорно»*. Лука режет колбасу ржавым ножом: *«Кто вообще верит в эту чертову магию?»*

В Газе, пока Амина перевязывает раненого мальчишку у разбомбленной пекарни, Халед находит в колодце бронзовый ключ с гравировкой льва. *«Это не тот артефакт»,* — бормочет он, вытирая грязь с лица, но прячет ключ в рюкзак. В Париже Софи врывается в квартиру антиквара-еврея, тычет ему в лицо фотографию кота: *«Вы продали это в 60-х — кому?»*. Старик кашляет, достает чековую книжку: *«Фамилия покупателя — Фогель… Но он умер в Освенциме»*. Тем временем Лука и Йоханнес крадут грузовик с рождественскими ёлками, чтобы протаранить забор заброшенного завода в Лейпциге — внутри, под слоем асбеста, они находят ящик с ивритскими печатями. *«Осторожно, тут датчики движения»,* — Йоханнес наступает на провод, гаснет свет. Амина звонит Халеду: *«Ключ — это часть механизма… Нужна ещё одна деталь. Ищите женщину в красном платье на площади Сан-Марко»*. Халед молча смотрит на часы — до рассвета 9 часов.