Никакой пощады (2023)

Рая, младшая механик в доках Северной Джакарты, чинит двигатели рыболовных судов, пока находит в трюме контрабандный контейнер с партией старых фотоаппаратов «Зенит». Ее сосед, слепой старик Сударсо, шепчет: «Не трогай — это метка *их* грузов». В кадре — разбитый телефон с единственным сохранённым номером: «Эдриан К.» из Лондона. Тем временем Эдриан, экс-агент MI6 с шрамом от ожога на запястье, копается в архивах библиотеки Британского музея, ищет упоминания о брате-журналисте, пропавшем после статьи о нефтяных слитках с индонезийских платформ. На обороте фотографии 1998 года — тот же символ, что выцарапан на раме контейнера Раи: переплетённые змея и якорь.

В портовом кафе «Мерина» Рая сталкивается с Эдрианом, который разбирает рисовую кашу вилкой. «Вы знали, что здесь рыбу тушат в пальмовом масле, а не в соусе?» — бросает он, кладя на стол медальон с гравировкой. Они взламывают сейф в офисе менеджера порта Харимана, но находят только пачку счетов из сингапурского банка и детский рисунок — красное дерево с плодами в форме черепов. Погоня по крышам складов обрывается, когда Рая прячет Эдриана в цистерне с солёными огурцами. «Ты пахнешь как маринованный дед», — хрипит она, вытирая грязь с куртки. Позже в Лондоне, в подвале паба «Кривой сыч», Эдриан находит досье: Тануто, владелец сети фастфуда, десятилетиями прикрывает перевозку ртути через острова. Рая взрывает катер с грузом в устье реки Чиливунг, а Эдриан подбрасывает в кабинет Тануто фото его дочери с подписью: «Серам помнит всё».