Пацаны не плачут (2000)

Камиль, пятнадцать лет, ссадина под глазом, прячет за пазухой бутылку «Żywiec», украденную из ларька возле рынка «Болеславец» во Вроцлаве. Томек, его сосед с третьего этажа, в рваных кроссовках, шипит: *«Черт, охранник видел! Бежим через гаражи»*. Они петляют между бетонными блоками девятиэтажек, обходят лужи с масляными пятнами — тут неделю назад разбирали старый «Жигули». Агата, сестра Томека, ждет их у подъезда с сигаретой «Marlboro» в зубах: *«Папа опять напился. Если принесете водку, спрячу у себя под кроватью»*. Камиль молча протягивает бутылку, пальцы дрожат — вчера отец избил его ремнём за прогулы в школе.

Через три дня Томек разбивает стекло в кабинете завуча — Камиль отказался помочь, заявив, что «надоело тусить с сопляками». Агата находит его в подвале котельной, где он чинит велосипедную цепь: *«Ты же сам сказал — тут можно спрятаться от всех»*. Вечером отец Камиля, в засаленной футболке «Ленивец-92», хрипит в дверном проёме: *«Опять в дерьме вляпался? Иди сюда, сукин сын»*. Камиль выскальзывает через окно ванной, прыгает на клумбу с вытоптанными астрами. Утром Томек видит его на остановке трамвая № 9 — лицо в синяках, рюкзак набит консервами из дома. *«Поехали в Щецин»,* — бормочет Камиль, но трамвай уезжает, а Томек остаётся стоять, сжимая в кармане ключ от квартиры, где Агата плачет в подушку.