Жизнь - не детская игрушка (1 сезон)

Максим, 35, водил пальцем по треснувшему экрану телефона, считая дни до зарплаты. В углу однокомнатной квартиры на Ленинградском проспекте стоял нераспакованный чемодан с ингаляторами для Лизы — пятилетняя дочь хрипела по ночам, а страховка от завода «Красный Октябрь» покрывала только половину стоимости. «Слушай, Витя, — Максим прижал трубку к плечу, зажимая окно, из которого дуло, — одолжишь тридцать тысяч? До пятого». В ответ хрипел смех: «У меня ипотека, братан. Сам в минусе». Ирина, учительница английского в 143-й школе, стирала в тазу детские кофты — стиралка сломалась на прошлой неделе, когда Максиму объявили о сокращении.

23 октября Лиза разбила термометр в поликлинике №17. Ирина, вытирая лужицу ртути салфеткой с «Биг Маком», впервые наорала на дочь: «Ты хоть понимаешь, сколько это стоит?!» Вечером Максим нашел под дверью конверт с пятнадцатью тысячами и запиской от соседки Тамары Петровны: «На лечение девочке. Не гордитесь». Он купил лекарства, сэкономив на обедах, но Ирина нашла чек в кармане куртки. «Ты спишь по три часа, — ткнула она в график разгрузки вагонов, который Максим прятал под старыми «За рулём», — Лиза вчера спросила, когда папа перестанет пахнуть дезинфекцией». Они продали «Жигули» за полцены возле автосалона на Щёлковском шоссе, а через неделю Лиза нарисовала мелом на асфальте трёх человечков — с папиными часами G-Shock и маминым синим шарфом.