Последняя воля (2021)

Карла Молина, реставратор из Барселоны, получает заказ на восстановление фрески в церкви Санта-Мария-дель-Мар, но в ящике с инструментами находит конверт с почтовым штемпелем 1978 года. Внутри — письмо от её покойного отца, Эдуардо: *«Если читаешь это, значит, я не уничтожил записи вовремя. Ищи мастерскую на Каррер-де-ла-Портаферриса, ключ под третьей плитой у фонтана»*. На месте, в помещении с забитыми досками окнами, она обнаруживает коробку с киноплёнкой, где засняты раскопки в Пиренеях, и перепачканный глиной дневник с пометкой *«Carcassonne — вход в спираль»*. Сосед-антиквар, старик в берете, бормочет, увидев её находки: *«Эдуардо всегда лез туда, куда не следовало… Спросите в Одальсках у того, кто помнит жатву 1983-го»*.

В Каркасоне Карла сталкивается с Лукасом Вальтером, немым археологом, который рисует ей схему катакомб под цитаделью, помечая крестом участок с надписью *«Здесь он разбил лабораторию»*. В тоннеле, пахнущем сыростью и медью, они находят разбитые реторты и цепь с гравировкой *«Familia Montoro»*. Лукас вкладывает ей в руку ржавый медальон — тот начинает вибрировать, когда они поднимаются к башне Комталь. *«Он не немой, — шепчет гид-подросток, указывая на шрам у Лукаса на горле, — Его язык забрали те, кто охраняет врата»*. Ночью Карлу ловит женщина в плаще с гербом Толедо: *«Твой отец украл то, что принадлежит моему дому»* — бросает она, исчезая, оставив на столе кинжал с надломленным лезвием. В дневнике Эдуардо Карла расшифровывает координаты, ведущие к монастырю Монсеррат, где в нише за статуей Святой Евлалии лежит свёрток с её детским рисунком и запиской: *«Прости, что оставил тебя выбирать — между правдой и нами»*.