Только они (2018)

Лия, с рыжими прядями, вечно выбивающимися из пучка, моет кружки в кафе *Maple Brew* после лекций по социологии. За стойкой Марк, в потертой косухе с нашивкой бейсбольного клуба, роняет ложку в раковину: «Слушай, если я еще раз услышу про твоего бывшего, просто уйду. Не через дверь — в окно». Она закатывает глаза, но пальцы сжимают губку так, что ноготь белеет. По вечерам они крадут заваренные чуррос из подсобки, прячась от управляющего Грега, который вечно пахнет корицей и ругает Лию за опоздания. В пятницу, после смены, Марк везет ее на ржавом велосипеде к заброшенному элеватору на окраине Брэнтфорда. Там, в луче фонаря, он показывает фотографию отца-алкоголика, которую годами прятал под матрасом: «Видишь? Я — это не он. Никогда».

Второй этаж их дома на Hickory Street пахнет плесенью и лавандовым освежителем. Лия скребет обои в комнате матери, находит письма от сестры, которая уехала в Монреальт после ссоры из-за наследства. Марк внизу чинит протекающий кран, ворча: «Твой дед был скрягой — трубы как из музея». Когда Лия теряет стипендию из-за прогулов, она три дня вяжет шарфы на продажу, пока пальцы не покрываются волдырями. Марк тайком отдает гитару, купленную для туров, чтобы заплатить за ее учебу. Сцена в парке: он бросает камень в замерзший пруд, бормоча: «Если сломается — не чини. Просто иди дальше». Лия молчит, зная, что завтра утром поедет на автовокзал. В кармане — билет в Ванкувер и смятая записка: «Прости. Не хочу, чтобы ты стал тем, кто всех бросает».