Жизнь в пекле пустыни (2018)

Лукас, 34 года, водитель грузовика с цистерной воды, каждую неделю тащит груз из Антофагасты в заброшенные шахтерские поселки на границе Чили и Боливии. Его кабина — треснувшее лобовое стекло, термос с мате, на панели — фотография сестры, умершей от лихорадки два года назад. В рации трещит голос диспетчера Марии: *«Слева дюна обвалилась, объезжай через солончак. И проверь патрубок — в прошлый раз полпустыни вылил»*. Он молча поправляет кепку, вонзает газ, пока колеса не начинают буксовать в рыхлом песке.

В тот же день Жуана, 28 лет, из Ресифи, в рваных кедах и с рюкзаком, забитым консервами, шарит по баракам в Ла-Ринконаде, перуанском поселке золотодобытчиков. Показывает местным стоптанную фотку брата-геолога: *«Эстебана видели? Говорил, контракт подписал тут…»* Старик в засаленной куртке плюет на землю: *«Здесь либо сбегают, либо хоронят в штольнях. Ищи в шахте №7 — если повезет, труп не раздавлен»*. Она спускается в узкий тоннель, привязывая фонарь к голове веревкой, а на поверхности Лукас, сливая воду в ржавый бак, замечает ее рюкзак с бразильским флагом. *«Эй, туризм здесь — билет в могилу»,* — бросает он, закуривая. Жуана вытирает грязь с лица: *«Я не турист. Мой брат… ему обещали воду для семьи. Вместо этого прислали счет за похороны»*.