До наступления зимы (2018)

Эмиль, с рыжими прядями из-под вязаной шапки, чинил старую лодку на берегу озера Веттерн, пока Лив копалась в рюкзаке с консервами. «Свен говорил, в заброшенной сторожке у водопада остались его журналы», — бросила она, доставая карту с пятнами кофе. Они договорились найти брата до первых заморозков, но ссорились из-за маршрута: Эмиль настаивал на лесной тропе через черничники, Лив — на объезде через рыбацкий посёлок, где старуха Майя раздавала им леденцы с мятой. В библиотеке Уппсалы, под треск микрофильмов, Лив нашла вырезку 1987 года — фото Свена в толпе у фабрики с надписью «Не верь Эриксону» на обороте.

Запах горелого тоста витал на кухне Эмиля, пока они сопоставляли даты: исчезновения совпадали с отгрузкой руды из шахты возле Кируны. «Ты что, полезешь туда? — Эмиль стукнул кружкой о стол, смахивая крошки с письма Свена. — Там даже олени зимой не ходят». Лив молча положила в рюкзак компас с треснутым стеклом и фотоплёнку, найденную в коробке из-под какао. У моста через реку Индальсэльвен, где Свен когда-то снимал её с замёрзшими косами, Лив наступила на провалившийся люк — внутри блеснули пустые ампулы с синей полосой. «Они не остановились», — прошептала она, разглядывая маркировку, пока Эмиль застёгивал ей рваный рукав куртки.