Черная вуаль (1995)

Глеб Жеглов, следователь из сыскного отделения, сидел в кабинете с потёртым кожаным диваном. На столе — карта Петербурга, обведённая красным вокруг Гороховой улицы, где нашли труп купца с клеймом «воровского обреза» на шее. Его помощник Володя Шарапова, в мятом кителе, размазывал сажу от коптилки по бумагам: *«Опять эта масть — „Чёрные орлы“. У них же все концы в воду»*. За окном хлопья снега прилипали к стёклам, а дворник Семёныч, стаскивая с крыши сосульки, кричал про обмороженные пальцы.

В оперном театре на Итальянской Жеглов допрашивал Лидию Воронцову, хористку с надорванным шлейфом. *«Вуаль? Да я её потеряла у Никольского рынка, когда гналась за тем рыжим…»* — она куталась в шаль с выцветшими розами. Позже Шарапова нашёл в её уборной записку с адресом кондитерской «Фантазия», где городовой Петрович, жуя хворост, шепнул: *«Там, за прилавком, люк. Только не ходите одни»*. В подвале пахло жжёным сахаром и порохом — ящики с голландскими штыками, а на полу пятно, похожее на кровь.