Франклин (2008)

Знаешь, иногда кажется, что истории как люди — одни скучно перебирают факты, а другие хватают за горло и не отпускают. Вот представь: город-монстр, где религия давно сошла с ума, а по улицам, забитым отбросами общества, болтаются четыре потерянные души. Совсем разные, но связанные чем-то зловещим, будто паутина.

Эссер — дед, похожий на смятую газету. Шаркает по подворотням, шепчет имя сына, которого ищет годами. Глаза пустые, будто выжженные пустыни. Иногда думаешь: да ладно, парень наверняка сгнил где-то в канаве, но старик-то цепляется. Жалко его до мурашек.

А вот Майло... Тридцатник, который ведёт себя как подросток после первой драки с жизнью. Носится с фото бывшей, строчит письма, которые никогда не отправит. Знакомо, да? Все мы когда-то пытались склеить разбитую чашку, а он — упёрся, как осёл. Смешно и грустно одновременно.

Эмилия — та ещё загадка. Студентка-артистка с лицом ангела, но её картины... Чёрт, это же визуальный вопль! Черепа, петли, синие вены на холстах — будто девчонка танцует на краю крыши, а мы заворожённо смотрим снизу. Страшно отвести взгляд.

И Прист. О, этот тип — ходячая бомба. Детектив в потрёпанном плаще, который мстит так, будто это его личный спорт. Город-то огромный, а он словно нарочно суёт палку в каждое осиное гнездо. Религиозные фанатики? Да ему плевать. Чувствуешь, как адреналин прет со страниц, когда он появляется?

И вот вся эта четверка, как слепые щенки в подземелье, натыкаются друг на друга. Кто-то ищет сына, кто-то — прошлое, кто-то смерть, а кто-то просто жаждет крови. А потом — бац! — выстрел. Всего один. И ты сидишь, обкусывая ногти, потому что финал вышибает дух, как удар под дых. История не про добро и зло — она про то, как все мы, в конце концов, становимся пешками в чьей-то больной игре.