На Верхней Масловке (2004)

Есть одна история, которая врезается в память — про двух людей, которых, кажется, сама судьба связала узлом противоречий. Представь: Анна Борисовна, женщина с железным характером и глазами, которые до сих пор сверкают, как у двадцатилетней. Когда-то её руки лепили скульптуры, от которых Париж ахал, а сейчас эти же руки дрожат, поправляя плед на коленях. Восемьдесят с лишним, а в ней всё ещё живёт тот самый огонь — то язвит с убийственной точностью, то вдруг засмеётся над чем-то, что только она одна поняла.

А Петр… Боже, Петр. Театровед, который когда-то «подавал надежды» — это же классика, да? Сначала статьи, авангардные постановки, а потом — тишина. Как будто сдулся. И вот он уже лет пятнадцать ютится в её квартире на Верхней Масловке, варит ей гречку и выслушивает колкости. И ведь не уходит! Иногда смотришь на них и думаешь: да они же ненавидят друг друга. Она бросает в него стаканами (ну, почти), он хлопает дверьми. А наутро — снова вместе за кухонным столом, словно ночь стирает всё.

Что их держит? Может, она видит в нём того самого гения, которым он так и не стал? Или он, как мотылёк, прилип к её яркости, которой уже нет в его жизни? А может, всё проще — они оба слишком хорошо помнят, каково это, когда тебя *помнят*, и теперь цепляются за эти обрывки славы друг друга.

Странная парочка. Раздражают, восхищают, бесят. Но не отпускают. Как будто в их вечных спорах и молчаливых чаепитиях прячется какая-то горькая правда о том, зачем мы вообще терпим друг друга. Даже когда всё давно прошло.