Хаббл — 30 лет в космос (1 сезон)

В апреле 1990-го инженер Марта Соммерс, сидя в тесной комнате Центра управления в Гринбелте, прокручивала первые снимки с телескопа. Ее палец дрожал на клавиатуре: *«Джим, тут всё в дымке. Как будто через мутное стекло смотрим»*. Через неделю команда под руководством оптического физика Джима Крокера нашла причину — брак в главном зеркале толщиной в 1/50 человеческого волоса. Три года спустя астронавт Стори Масгрейв, вися в открытом космосе, втискивал корректирующий модуль COSTAR в корпус аппарата. Его перчатки скрипели, цепляясь за обшивку. *«Тише, парень, — бормотал он, — сейчас всё починим»* — гаечный ключ уплыл в темноту, оставшись на орбите как мусор.

В лаборатории Калифорнийского университета астрофизик Сандра Фабер, разложив на столе снимки галактики M87, обвела пальцем джет из черной дыры: *«Вот доказательство. Энергия, как из миллиардов солнц»*. В 2002-м техник Луис Мартинес, попивая кислый кофе из потрескавшейся кружки, заменил в спектрографе STIS плату с паяльником — провода обмотал изолентой. На мониторе мелькали данные о сверхновой в созвездии Лиры. *«Луис, — крикнул коллега, — посмотри, красное смещение скакнуло! Всего 480 нм, но хватит, чтобы пересчитать расширение Вселенной»*. В 2009-м, во время последнего ремонта, астронавт Меган Макартур, затягивая болты на камере Wide Field Camera 3, заметила царапину на иллюминаторе — след от микрометеорита. *«Космос оставляет автографы», — усмехнулась она, смахнув капли пота со лба.**