Несколько школьников решают объединиться ради благородной цели: найти мужчину для своей любимой учительницы, чтобы она не покидала их родной город. Учительница всегда была для них больше, чем просто педагогом; она вдохновляла их, поддерживала и помогала в трудные моменты. Недавно они узнали, что она планирует уехать из города из-за одиночества и отсутствия личной жизни. Ребята не могли смириться с мыслью о её отъезде и решили действовать. Они собрались после уроков, обсудили свои идеи и
Джерен — блестящая профессионалка, утончённая и обеспеченная женщина, которая добилась успеха во всех сферах жизни, кроме любви. Осознав, что больше не хочет зависеть от случая, она решает сама построить своё счастье и начинает целеустремлённые поиски идеального партнёра. Её ближайшая подруга Сельма, ровесница Джерен, счастлива в отношениях с Мертом — обаятельным, умным и харизматичным мужчиной. Однако за его привлекательной внешностью кроется холодная дистанция, которую не может не заметить
Эмир, 15 лет, в рваных кедах топчет асфальт возле паромной переправы в Кадыкёе. Его отец, Мурат, грузит ящики с гранатами на склад порта — пальцы в мозолях, запах рыбы въелся в кожу. «Кончишь школу — пойдёшь в техуниверситет, — отец вытирает лоб грязным платком. — Музыка прокормить не сможет». Эмир молчит, сжимая в кармане медиатор от разбитой гитары — вчера Мурат швырнул её об стену, найдя под кроватью вместо учебников по физике. По пути домой мальчик замечает объявление о конкурсе в подземном
Али, младший из братьев, копался в старом комоде отца в квартире на окраине Кадыкёя, когда нашел потрепанный конверт с координатами острова у побережья Бодрума. На обороте — пятно от кофе и неразборчивая подпись: *"Мурат, 1998"*. Вспомнил, как отец, задыхаясь от кашля в больничной палате, прошептал: *"Там... не для денег"*. Внизу, на кухне, мать стучала ложкой по кастрюле, готовя чечевичный суп, а радио бубнило о забастовке докеров в Измире. Али спрятал конверт под свитер,
Эмир задерживается на лекции в стамбульском университете Мармара — третий раз за неделю. В кармане дрожит телефон: «Опять проспал? Мы в *Kafe Nero* через полчаса», — пишет Айлин, прикрепляя фото с раскрытым конспектом и чашкой рафа. По дороге он покупает simit у уличного продавца возле парка Йылдыз, крошки падают на потертый рюкзак. В кафе Дениз, разливая латте, спорит с Мехметом о стажировке в Берлине: «Ты же знаешь, отец не отпустит. Магазин часов — не моё», — бормочет Мехмет, вертя в руках
Лейла, 28 лет, каждое утро протирала запотевшее окно в хрущевке на окраине Стамбула, пока чайник кипел на плитке с отколотой эмалью. В офисе «Ак-Бина» на Меджидиекёе начальник Огуз тыкал ручкой в её чертеж: *«Здесь лифт упрется в несущую балку, клиент хочет три этажа стекла — переделывай»*. Она прятала дрожь в пальцах, сминая в кармане чек из больницы — диагноз «туннельный синдром» вылезет позже, когда правая рука перестанет слушаться во время презентации заказчикам из Дубая. Эмир, бывший
Знаешь, как бывает — живешь по указке, веришь, что завтра станет лучше, а оно в итоге... Ну, в общем, история про троих сирот, которые с пеленок крутились вокруг какого-то бандитского босса. Мечтали, конечно, о семье, о тепле, а вместо этого гоняли тачки по ночам, чтобы шеф хоть что-то рассказал про их родителей. Типичное "сделай дело — получи ответ", да только этот тип вечно водил их за нос. И вот однажды подкидывает он им «дело века»: обчистить дом какого-то олигарха. Думали,