Чха Бо Хи каждый день протирала витрины в ювелирном магазине на окраине Сеула, считая кольца с бриллиантами, которые никогда не сможет купить. «Этот жемчуг мутный, — бросила клиентка в лайковой перчатке, тыча в ожерелье. — У вас даже подделки плохие». Бо Хи, пряча дрожь в пальцах, улыбалась: «Натуральный речной жемчуг, мадам. Его цена — 890 тысяч вон». Вечером, пересчитывая сдачу в кассе, она представляла, как выкупит заложенные матерью сережки-серьги и купит квартиру с видом на Ханган. В
Знаешь, представляешь: 60-е годы, захолустный шахтерский городишко где-то в горах Канвона. Туда, как говорится, даже дороги нормальной не проложили, а народ копошится в пыли и угле. И вот появляется этот Тхэ-хван — парень без семьи, денег, зато с амбициями, которым позавидовал бы сам дьявол. Ну как же, жениться на дочке владельца «Тхэсон Групп»? Да это же классика: бедняк втирается в доверие к богатым, а потом… А потом — бац! — уже рулит шахтой в том самом Хванчхи. Но это же только начало, да?
Помнишь, бывают такие фильмы, которые как теплый ветер в лицо — вроде ничего особенного, а сердце ёкает? Вот эта картина... Боже, я до сих пор чувствую запах скошенной травы из тех кадров, будто экран пропускал солнечные лучи прямо в мою душенку. Честно, первые минут двадцать я ворчала: «Ну и где тут сюжет?», а потом — бац! — будто провалилась в старую фотокарточку из своего детства. Там же всё — от потрескавшейся краски на дачной скамейке до надоедливого жужжания шмеля за кадром — выстрадано