В маленьком провинциальном городке Васко, жители не могут отвести глаз от напряженного соперничества между двумя молодежными группировками, возглавляемыми Максом и Пракашем. Макс, сильный и решительный лидер, имеет сестру-близнеца Ширли, которую он оберегает и защищает. В это время к Пракашу приезжает его брат Рахул из Бомбея. С первого взгляда на Ширли, Рахул влюбляется в нее без памяти. Со временем, чувства Рахула находят отклик в сердце Ширли, и между ними вспыхивает нежная любовь. Однако их
В деревне Джхарна, затерянной среди красных холмов Раджастхана, жил молодой резчик по камню Говинд. Его пальцы, покрытые белой пылью от мрамора, дрожали, когда он пытался высечь хрупкие лепестки лотоса для храма Шивы. "Слепой видит форму лучше тебя", — ворчал его отец Дхарма, шаркая босыми ногами по глиняному полу мастерской. По вечерам Говинд пробирался к высохшему колодцу, где прятал незаконченную статую девушки с лицом Лалиты — дочери торговца пряностями, чьи браслеты звенели,
Рагхава, полицейский из захолустного участка под Тирупати, вернулся домой под шум дождя и нашёл жену Сарасвати на кухне с ножом в груди. На полу валялся обгоревший свитер, который она вязала для племянника. Соседка Лакшми, вытирая ладонью слёзы, пробормотала: «Он спросил про твои смены… левая рука в змеиной татуировке». Рагхава заметил на подоконнике следы глины — как после ритуальных горшков из храма Шивы. В углу валялся разбитый мобильник Сари, экран показывал последний звонок: «Неизвестный
В Мумбаи, на переполненном рынке Лад Базар, 22-летняя Мира Шарма торгует куркумой и красным перцем. Ее старший брат, Адитья, каждое утро грузит мешки с пряностями в потрепанный грузовик, ворча: «Если опоздаем к разгрузке, отец снова устроит скандал». По соседству, в полуразрушенном здании хлопковой фабрики, рабочий Раджеш «Раджу» Верма чинит сломанный станок, обматывая провода изолентой. Вечерами он забегает в закусочную «Чая-хаус», где официантка Пуджа подкладывает ему лишнюю самосу со
Знаешь, любовь — она как дождь. Ну, вот смотри: то ждешь его всем сердцем, а он возьмет и прольется, когда совсем не ждешь. Или наоборот — накаркаешь грозу, а вместо нее солнце печет. Совсем бесит, да? Он может землю оживить, а может смыть все нафиг — и даже не извинится. А в этом нашем любовном треугольнике... Ой, даже не знаю. То ли я промокла до нитки, то ли вообще утонуть рискую. Серьезно, иногда кажется, будто гром гремит прямо в груди — то от восторга, то от щемящей дурноты. Ты же
Вот, попробую пересказать, как друг за бокалом вина — только честно. Представь: наш мальчик Каран годами вздыхает по Снехе, этой искре в человеческом обличье. А он всё тянет, боится ляпнуть лишнего, будто слова сожгут ему язык. Все вокруг ржут: "Да она же твоя с первого взгляда!", а он как школьник краснеет и прячет глаза. А потом врыется Викки — его антипод, этакий ветряной мельница из плоти и обаяния. Ну знаешь таких — улыбка на три ряда зубов, а за спиной шлейф из разбитых сердец.
Знаешь, я недавно смотрел один фильм — так, для фона, пока ужин разогревался. И как же он меня зацепил! Там про музыкантов в Индии, но это не про танцы под пальмами, а про всю эту подковёрную возню: как большие шишки пытаются всех подмять под себя, выжимают из артистов последние соки, а те ещё и друг друга подставляют ради куска славы. Сердце разрывается, когда видишь, как их мечты разбиваются о жадность этих «кукловодов». А ещё любовная линия… Боже, там такие моменты — тихие, без пафоса.