В начале второго тысячелетия Киевская Русь переживает бурные времена. Ростовские земли охвачены межплеменными войнами, а леса, дороги и реки контролируются разбойничьими ватагами. Эти разбойники захватывают людей и продают их хазарам, которые переправляют рабов вниз по Волге для дальнейшей перепродажи. Молодому князю Ярославу предстоит сложная задача — остановить работорговлю и объединить земли и народы Ростова. Для победы над врагом ему необходимо преодолеть предубеждения, а также
Провинциалка Вера, оказавшись без денег и жилья, приезжает в Москву в поисках лучшей жизни. Ей удается устроиться сиделкой в загородный дом семьи Гурьевых, окружённый лесом. Работа кажется заманчивой – высокая зарплата, роскошный дом, ароматы жасмина по вечерам и возможность на следующий год поступить в медицинский институт. Но сказка быстро приобретает тёмные оттенки. Вера замечает странности, которые невозможно игнорировать. Почему адвокат Аркадий занимает место главы семейства за ужином? Что
Зоя, Лида и Галя пересекаются в цеху ленинградской ткацкой фабрики. Зоя, с обожжёнными от краски пальцами, спорит с мастером Семёном: "Станок третий день скрипит — до травмы дотяните". После смены девчонки толкутся в общежитии на Малой Охте: Галя заштопывает чулок сахарным сиропом, Лида пересчитывает копейки для переводов в деревню. В коммунальной кухне соседка стучит половником по кастрюле: "Ваша картошка мою сковороду заняла!". Галя прячет под матрац учебник по химии —
Знаешь, есть такие места, которые будто специально созданы для того, чтобы прятать чужие тайны? Вот Елагин остров — он из таких. Там даже воздух какой-то приглушённый, словно деревья шепчутся за спиной, пока двое пытаются понять, что между ними происходит. Всего три недели. Три недели, чтобы почувствовать эту странную связь — будто вы читаете мысли друг друга через стекло, но тронуть нельзя. Любовь? Может, да. Только она здесь кажется одновременно и настоящей, и невозможной, как дождь из
Знаешь, вот жила себе Марго — замужем, вроде все стабильно, а внутри будто пусто. Двадцать пять лет, представляешь? Четверть века носит в себе эту боль — Георгий, первая любовь, погибший непонятно как. Бросила из-за этого театр, карьеру, вышла за Кирилла... Ну того, который «надо же за кого-то замуж», а не «люблю до дрожи». Каждый год ходит на кладбище, могилу украшает — ритуал такой. И вот однажды... бац! Тот самый Георгий. Живой. Стоит, смотрит, будто призрак из прошлого материализовался. У