В одном уединённом селе был убит старик, проживший долгую и тяжёлую жизнь, бывший заключённый-рецидивист. Полиция быстро взялась за расследование и арестовала главных подозреваемых—нескольких мужчин средних лет, известных за свою силу и трудолюбие. Эти мужчины совершили самосуд, жестоко избив старика до смерти. Однако население села неожиданно встало на защиту арестованных. Сельчане активно поддерживали их, выражая свою солидарность и защищая перед полицией. Вопрос "почему?" витал в
Лив, 17 лет, вяжет шарф на кухне хрущевки в Стокгольме, пока ее отец спит на диване с бутылкой пива *Pripps Blå*. На работе в пекарне *Fabrique* она роняет поднос с *kanelbullar* — клиентка в рыжем пальто, Сигрид, помогает собрать крошки, шепчет: «Уезжай, пока можешь». Лив копит кроны из чаевых в жестяной коробке из-под конфет *Polkagris*, считает их каждую ночь под светом гирлянды, купленной в *ICA*. Элла, сестра, 12 лет, прячет пустые бутылки отца в старый чемодан под кроватью — запах
Марцин, слесарь с завода в районе Прага, каждое утро пил кофе из треснувшей кружки с надписью *"Warszawa 1989"*. Его соседка Ирена, пенсионерка с кошкой Мручком, часто ворчала на него за шум в подъезде: *"Опять ключи потерял? У меня в молодости такого бардака не было"*. В трамвае №15, где пахло ржавым металлом и дешевым одеколоном, Марцин заметил на сиденье газету с обведенным объявлением: *"Ищу человека с шрамом в форме полумесяца. Варшава-Центральная, 18:00"*.