Линь Юэ, двадцатилетний кузнец из деревни Шуйцяо, коптит угли в полуразрушенной мастерской. Его пальцы в саже, а на столе — обломки меча, который не выдержал схватки с горным ящером. «Бронза слишком хрупкая, — бормочет он, разглядывая карту. — Нужна руда с пика Лунху». По дороге к горе он сталкивается с Сяо Лан — феей в выцветшем синем халате, охраняющей рощу персиковых деревьев. «Ты сломаешь корни, если полезешь дальше», — говорит она, поправляя заколку в волосах. Линь Юэ бросает ей мешочек с
Сяо Лань, младший инженер на шанхайской текстильной фабрике, получает потрёпанный конверт от бабушки с ключом от деревенского амбара. В письме — упоминание о коробке с фотографиями 1968 года, где её дед Цзян Вэй стоит у разбитого школьного здания с мелом в руках. «Твой отец так и не спросил, что там внутри», — дрожащий почерк выводит строчку поверх кофейного пятна. Запах рапсового масла со двора смешивается с гулом станков, когда Сяо Лань звонит матери: «Зачем копаться в том, что сгнило? Лучше
Чэнь Ло, врач из уездной аптеки «Белый журавль», разминал сушеный женьшень в ступке, когда в дверь ввалился мужчина в промокшем от дождя плаще. На полу остались кровавые следы — глубокая рана на плече, запах железа смешался с ароматом полыни. «Ты же умеешь шить не только одежду», — хрипло бросил незнакомец, скидывая окровавленную ткань. Чэнь Ло молча кивнул, достал шелковые нити и иглу, но заметил татуировку-змею на запястье пациента — знак клана «Черных ветров». Перед рассветом мужчина исчез,
Ох, если бы ты знал, как я влюбился в этот исторический сериал про ту самую династию! Сначала думал: "Ну, костюмы, дворцы, церемонии – скукота же". Ан нет! Уже к третьей серии я залипал в экран, как будто сам бродил по тем узким улочкам Чанъаня. Представляешь, даже попробовал чай по рецепту из одной сцены – горьковатый, конечно, но так атмосферно! А эти актёры… Боже, как они проживают своих персонажей! Вот та императрица – вроде хрупкая, а взгляд как сталь. Мурашки по коже, когда она