В Мумбаи курьер Рави Шетти получает в Лаулбаугском рынке пакет с надписью «Для Кавери» от мужчины в рваных кедах. Внутри — старый мобильник Nokia и ключ от сейфа. Рави передает посылку Кавери, девушке, торгующей браслетами у храма Махалакшми, но через час находит ее тело в переулке за закусочной «Бхау». В кармане Кавери — обрывок чека из аптеки «Санжив Медикал», где работает медсестра Мина Патель. Мина прячет журнал учета: 12 пациентов с неучтенным туберкулезом. Рави звонит с Nokia на последний
В глухой деревне Раджпура, затерянной между чайными плантациями и развалившимися храмами XII века, 17-летний Риши находит в реке странный камень с вырезанным лицом богини Лакшми. Вместо того чтобы отнести его в храм, он прячет находку под кроватью, рядом с коробкой от сломанного транзистора. На следующее утро камень исчезает, а в хижине пожилой ткачихи Ганги появляется женщина в серебряном сари, утверждающая, что она — «дочь дождя». Её ноги не оставляют следов на пыльной дороге, а местный врач
Раджу, плотник из деревни под Виджаявадой, каждое утро завтракал *идли* с острым чатни, пока мать Сароджа ворчала: «Опять опоздаешь на рынок — клиенты к Шьяму уйдут». Его мастерская — сарай с потрескавшимся окном — стояла рядом с домом тёти Лакшми, которая постоянно просила починить скрипучую калитку. Однажды Раджу нашел в старом комоде письмо от отца, погибшего при стройке моста: «Не продавай участок у реки — там наше имя», — но землю уже хотел забрать ростовщик Венкат с сыном-полицейским.
Представляешь, сидит такой проныра, только что из тюрьмы свалил — царапины на руках, адреналин в крови. И тут бац: судьба подкидывает ему не банальное «спрячься в подполье», а заставляет вляпаться в историю с фермерами! Эти бедолаги землю отжимают, а наш беглец, вместо того чтобы слинять подальше, вдруг встает горой за их права. Типа, вчерашний вор сегодня размахивает граблями перед жадными чинушами — смешно же? А самое дикое, что у него получается! Вот так из грязи — в странные герои, да еще и
Представь: жил-был Джоги, ростовщик, у которого в жизни светилась только одна звезда — его Радха. Ну, жена, да. Они там, в своей глуши, как сыр в масле катались — тишь да гладь. Ну пока… Пока с Радхой чего-то не стряслось. Не знаю уж, что именно — может, болезнь, может, душа у неё надломилась. Но после этого Джоги будто подменили. Вот честно — раньше он в политику бы плюнул, а теперь вдруг решил, что это единственный путь. «Чтобы она снова засмеялась, мне надо власть взять», — видимо, думает. И
Ох, этот фильм! Помню, как впервые глянул его — думал, очередная дешёвая гонка с пережёванными трюками. Ан нет, вцепился в кресло уже через пять минут! Там же не просто тачки рычат — вся эта движуха с камерами-штучками, когда ты будто сам в кабине вжатый, а сердце колотится, как мотор на пределе. Чувак, я после финальных титров ещё минут десять отходил — ладони потные, адреналин не выветрился. Особенно круто, что герой не супермен какой-то. Ну знаешь, обычный парень с тараканами и долгами, но
Знаешь, иногда смотришь на этих супершпионов и думаешь: "Ну вот, опять бронированные авто, взрывы и идеально уложенные волосы в эпицентре хаоса". Но этот парень... Он какой-то другой. То ли взгляд, который будто прожил три жизни до завтрака, то ли эта едва заметная усмешка, когда всё летит в тартарары. Помню, в одной сцене он просто поправил галстук после перестрелки — меня это дико зацепило! Честно, иногда кажется, что ему самому поднадоели все эти технологичные игрушки. Как будто за
Знаешь, иногда попадаются такие фильмы, после которых сидишь и долго не можешь прийти в себя. Вот этот — из той самой категории. Помнишь, как в детстве пересматривал старые военные фотоальбомы у деда? Такое же чувство: смесь тягости в груди и странного восхищения перед тем, как люди умудряются оставаться людьми в кромешном аду. Сцены там... Боже, они как будто выжжены в памяти. Не спецэффектами берут — хотя взрывы, конечно, огонь — а тем, как камера цепляется за глаза солдат. То самое