Осень 1944 года, Венгрия, время, когда страх и неуверенность царят на улицах. Вечером в кабачке собрались четверо старых знакомых, один из которых — хозяин заведения. Их разговор легкий и непринужденный, они пытаются отвлечься от напряженной атмосферы за окном. Внезапно в дверь входит пятый человек — Кесаи, инвалид войны и фотограф. Его присутствие, как звоночек из другого мира, приносит с собой ощущение тревоги. На улице слышны взрывы и крики, аресты становятся обычным явлением. Внутри кабачка
Ласло Хорват, следователь из 8-го участка Будапешта, в пять утра потягивал кофе с ромом возле киоска на площади Ференца Листа. Его немецкая овчарка Кантор, уткнувшись носом в треснутый асфальт, тянула поводок к канализационному люку — там торчал клочок синей ткани. «Опять мусор из канализации?» — буркнул дворник Йожеф, чистя лопату о бордюр. Но Ласло заметил на ткани пятно, похожее на ржавчину: «Не мусор. Кровь». В кармане платка нашли железнодорожный билет до Мошонмадьяровара и обрывок