Такуми Ода, младший бухгалтер из токийского района Кацусика, обнаружил в мусорном баке у станции Кинситё контейнер с консервированными угрями и пачкой банкнот. "Почему именно я?" — пробормотал он, разглядывая иероглифы на оберточной бумаге, пока поезд метро глушил звонок от жены: "Аяна снова задыхалась ночью. Врач сказал — операция или ингаляторы до конца года". В тот же вечер, пряча деньги под половицей в съемной однушке, он услышал стук в дверь — мужчина в мокрых от дождя
Люджи Айдзава, бывший наёмник с шрамом через левую бровь, таскает пистолет Colt 1911 в кобуре под пиджаком. Его наняли прикрывать Мию Сотокораму — девушку в потрёпанных кедах, которая каждую пятницу слоняется по барам Голден-гая, раздавая листовки против якудза. «Опять влезла в драку у киоска с такояки?» — хрипло бросает он, перевязывая ей ссадину на руке бинтом из аптечки. Мию, не отрываясь от ноутбука с взломанными данными муниципалитета, бурчит: «Твоя работа — следить, чтобы пули летели в
Знаешь, бывают такие фильмы, которые вроде и про зомби, а в итоге — про тебя. Смотрел однажды историю про девушку, которая... ну, в общем, не совсем живая. И ведь не про кровь-кишки, а про то, как она пытается удержаться за обрывки памяти, чувств. Честно? После первых десяти минут думал: «Ну вот, опять шаблонный хоррор». Ан нет! Там вдруг начинается это... как бы сказать... щемящее одиночество посреди толпы. Она бродит по городу, а люди вокруг даже не замечают, что с ней не так. Или не хотят
Сюхэя Сакату жизнь ударила так, как не всякий сможет выдержать. Его несправедливо обвинили в убийстве жены и ребёнка — просто страшно даже представить, какой это ад. Он дошёл до точки, попытался покончить с собой, но у судьбы были свои планы. Вместо смерти — годы страданий. 15 лет в тюремной больнице, парализованный, с кучей разбитых надежд. И вот, спустя столько времени, он выходит на свободу. Ещё одно пустое существование? Нет. Всё меняется после одной судьбоносной встречи. Это будто щелчок,