В деревне Гринхолм, затерянной среди вересковых пустошей, местный трактирщик Джек Харгроув находит тело фермера Элайджи Кларка в сарае с перерезанным горлом. Его дочь, Мэйси, 22 года, замечает на дверях сарая выжженные символы — треугольник с зигзагом внутри. Она прячет окровавленный нож отца под половиком в кухне, пока ее младший брат, 16-летний Оливер, спорит с полицейским из города: «Вы что, не видите? Это не самоубийство. Кто вешается на цепях для скота?». Ночью Мэйси пробирается в
О, этот фильм! Знаешь, иногда случайно натыкаешься на картину, которая будто цепляется за ребра и не отпускает потом неделями. Вот тут примерно так и было — начал смотреть из любопытства, а в итоге сидел с комом в горле и путаными мыслями. Особенно врезалась сцена с диалогом у окна, когда дождь стучит по стеклу, а они говорят о чём-то простом, вроде погоды, но за каждым словом — тонны недоговорок. Вау, прямо мурашки! А ещё как передали эту хрупкость отношений — не через громкие ссоры, а через
Представьте себе такое — бизнесмен, явно не мастер в области родительских отношений, решает наконец наладить связь с дочерью. Ну, типа, её день рождения, идеальный шанс, правда? Вроде всё начиналось нормально, но тут, бац, их праздник внезапно обрывается. Как? Да довольно экзотично — врываются две тётки в масках и берут всех в заложники. И, знаете, по всей сцене кажется, что эти дамы сильно, прям очень, не в восторге от патриархата. Прям чувствуется эта напряжённая смесь сарказма и ярости. Ну,