Сергей Иванович, слесарь с завода «Красный пролетарий», каждый вечер возвращался в коммуналку на Невском проспекте. В подъезде пахло капустой и масляной краской — соседка Анна Семёновна красила рамы. «Опять лифт сломался?» — спросил он, протискиваясь мимо вёдер. Она махнула тряпкой: «Третий день жду мастера. У тебя же ключ от чердака? Дождь в квартиру Клавдии Петровны льёт — таз подставляем». Сергей достал из кармана связку ключей, обмотанных изолентой: «После ужина поднимусь, посмотрю». В его
Знаешь, когда смотришь кадры той войны — а там не постановочная хроника, а реальные лица, потрескавшиеся от мороза и копоти, — вдруг ловишь себя на мысли: это же наши деды. Не абстрактные "герои", а парни с облупленными касками, которые мерзли в тех же лесах, где мы сейчас грибы собираем. Особенно цепляют обрывки писем — почерк торопливый, кляксы вместо точек, и между строк читается не пафос, а простая тоска по печке в родительском доме. Архивные плёнки иногда дрожат, будто сама