В старом районе Варшавы, возле полуразрушенной фабрики «Полония», инженер Марек Вишневский находит в груде кирпичей потрепанный дневник с пометкой «1944». На страницах — схемы подземных тоннелей и список имен, включая его отца, Тадеуша. За пивной стойкой в баре «Под лебедем» Яцек, разнорабочий с шрамом на щеке, бормочет: «Ты копал не там, где надо. Эти стены помнят больше, чем архивы». Марек замечает, что даты в дневнике совпадают с исчезновением грузовиков с цементом со стройплощадки на улице
Варшава, 1966. Ян Ковальски, часовщик с улицы Новый Свет, чинит радиоприёмники в крохотной мастерской, заваленной пружинами и вакуумными лампами. Его дочь Кася, студентка политеха, тайно перерисовывает чертежи заводских станков на обороте этикеток от варенья — их передаёт сосед Здзислав, инженер с металлургического комбината «Варшава». «Отца спроси — транзисторы достал?» — Здзислав суёт Яну свёрток с резисторами, пряча его под прилавок, когда в дверях мелькает тень участкового Моника. Вечерами
Казимеж, капитан сухогруза *Балтика*, с утра ковырялся в ржавых цепях на причале Гдыни. Ева, радистка в помятой куртке, принесла кофе в жестяной кружке: «Двигатель опять капризничает, старик. Механик говорит — без сварки не вытянем». В трюме грузили польские тракторы, обмотанные брезентом, для Кубы. В каюте капитана валялись потёртые карты с отметками возле Канарских островов — старый маршрут, который начальство велело соблюдать. Марек, кочегар с ожогами на руках, спорил с таможенником из-за