Капитан Славов, в потрепанной шинели с вытертыми петлицами, шагал вдоль колючей проволоки, втискивая сапоги в рыхлый снег. Ральф, его овчарка с подпалинами на брюхе, тянул поводок, всматриваясь в туман за холмом. На посту сержант Иван, разминая замерзшие пальцы над керосиновой горелкой, бросил через плечо: «В районе Третичного ручья следы видели — не наши ботинки». Славов достал из кармана смятый кисет, свернул цигарку, не отрывая взгляда от темнеющего леса. Внизу, у казармы, солдат Петко
В густом буковом лесу близ Рильских гор капитан Димитр Стоянов, прячась под псевдонимом «Орел», разворачивает потрепанную карту на пне. Рядом механик Иван, ворча, чистит затвор винтовки: «Опять через реку? У них там патруль каждые полчаса». Лиля, радистка в выцветшем платье, закусывает губу, настраивая рацию — помехи заглушают голос из штаба. Ночью группа пробирается к полуразрушенному мосту у села Белчин. Дозорные в немецких касках курят у костра, болтая о венгерских поставках муки. Димитр
В маленькой деревне у границы старый мельник Иван прячет в подвале раненого партизана Стефана. Каждую ночь дочь Ивана, Елена, носит еду — черствый хлеб, завернутый в газету, и бутыль молока, украденного у соседской козы. «Ты с ума сошел, отец, — шипит она, развязывая узел с тряпьем, — если найдут, нас к стенке поставят». Стефан, перевязывая гноящуюся рану на ноге обрывком рубахи, просит передать записку через мальчишку-пастуха Тодора: «Скажи, чтобы проверили сарай у переправы… там ящики с