Лера, 19 лет, доит коз на ферме под Воронежом. Отец Степан бухает с утра, мать сбежала с дальнобойщиком год назад. В избе пахнет кислым молоком, на столе — треснувший термос с чифиром. «Ты мне всю масть испортила, — шамкает Степан, роняя окурок в тарелку с холодной картошкой. — Замуж надо, а не в институт торчать». Лера моет ведро у колодца, замечает белые фары «Газели»: Артём, парень из Питера, скупает деревенские дома под хостелы. Он учит её включать обогреватель в машине, пальцы случайно
Сергей ковырял ржавый болт на заброшенной радиовышке, когда Игорь пнул ногой дверцу отсека с проводами. «Тут, глянь, динамик торчит, — он выдрал кусок металла, обмотанный изолентой. — Может, батя мой паяльник даст, к вечеру соберем». На полу валялись гильзы, обрывки карт с японскими иероглифами. Сергей потрогал шрам на подбородке — остался после драки с ребятами из соседнего посёлка, когда те пытались отобрать найденный им компас. «Сначала антенну сделаем, — бросил он, вытирая руки о рваные
Анна разбила чашку с синим ободком, когда заметила сообщение в телефоне Дмитрия: "Завтра утром у памятника. Не опаздывай". Включив воду, чтобы заглушить звуки, она спросила мужа, зачем он вчера ездил на заброшенный хлебозавод. "Саня с третьего этажа попросил помочь с проводкой", — ответил он, не отрываясь от ремонта велосипеда Леры. Девочка, разложив кукол на линолеуме, попросила маму пришить платье Барби — завтра утренник в саду. На следующее утро Анна, оставив дочь у
Антон, бывший водолаз, вернулся в родной поселок под Мурманском после десяти лет работы на нефтяных платформах. Его сестра Лида, которая содержит лавку с вяленой рыбой, встретила его на причале, перепачканная в рыбьей чешуе: «Ты опоздал. Отца искали три дня, а потом бросили». В старом домике с облупленными ставнями Антон нашел отцовский дневник — записи о странных огнях возле полузатопленной шхуны «Марс», обрывок карты с отметкой возле мыса Кривой. Ночью, пока ветер грохотал жестяными ведрами у