Антон рылся в старом ящике с гайками в углу гаража на окраине Люберец, когда наткнулся на папку с выцветшей надписью «Строймонтаж-92». Внутри — фотографии котлована, расписки на имена незнакомых людей и ключ от сейфа. «Ты вообще понимаешь, что это?» — Лида, его сестра, щелкнула зажигалкой, закуривая у ворот. Ее пальцы дрожали, хотя она пыталась смеяться: «Папаша-то наш тихий алкоголик оказался…» В тот же вечер в подъезде их дома на Профсоюзной разбили стекло в почтовом ящике, а в ленте Антона
Сотников, следователь с хроническим бронхитом от питерской сырости, копошится в грязи возле грузовика, брошенного у Обводного канала. «Смотри, следы — не от шин, от сапог», — бормочет он напарнику, вытирая ладонью нос. В кузове — обрывки мешковины, пахнущие мазутом. Тем временем Ирина, его жена, в старой кофте с катышками, разбирает почту: счет за электричество, реклама аптеки, конверт без марки — внутри ключ от заброшенного склада на окраине. Лебедев, владелец автосервиса «Стальной конь», в
Лиза, рыжая девочка в потёртых кедах, нашла ржавый кулон с волком на пляже возле маяка. «Смотри, Ваня, тут царапины, как руны», — прошептала она, пока ветер трепал её куртку с оторванной молнией. Ваня, сосед по дому в «хрущёвке» на улице Горького, скептически хмыкнул, но уже копался в старых книгах из библиотеки имени Гайдара. К вечеру кулон начал светиться, а из ракушки, принесённой Лизой, вылез крошечный дух в фартуке пекаря — Федос, бормочущий на смеси греческого и татарского: «Топхер спасёт