Хассан Пурширази

Рядовой вечер в Тегеране: 16-летний Рамин задерживается у заброшенного кинотеатра «Шамс», рисуя на стене геометрические узоры мелом. Отец — автомеханик с артритом в пальцах — не знает, что сын вместо курсов математики скитается по стройкам. Подруга Каве, в рваных джинсах и с баллончиком в рюкзаке, спорит с ним: *«Ты опять везешь мел? Полиция вчера Мурада забрала за граффити у метро»*. Рамин молчит, вытирая ладонью пот со лба — на руке остаются белые разводы. Дома мать штопает школьную форму
Знаешь, история эта — прямо как гордиев узел из древних легенд. Царь Персии, только что победивший какую-то жуть из мира Пустоты, вдруг решает: «А дай-ка я и с самим дьяволом разделаюсь!» Ну, царские амбиции, куда без них. Передаёт бразды правления принцу Захаку, а тот... Ох, парень-то вроде неплохой, но зло-то как червь в яблоке — тихо въелось в его душу. Эти кошмары у Захака — брр! Представляешь: каждую ночь в голове крутится одно и то же — мол, придёт какой-то юнец, чьего отца он, Захак,