Ольга, кассирша в продуктовом с выцветшим фартуком, копила на слуховой аппарат сыну три года. Саша, 14 лет, щупал карман куртки — там лежал старый *Philips* с треснувшим корпусом, который шипел, как сковорода. "Опять батарейки сели", — бурчал он, тыча пальцем в ухо. После школы заходил в магазин, где мать пересчитывала сдачу под вздохи морозильников. "Дашь взаймы?" — спросила Ольга у Людки из мясного отдела, разминая купюру с жирным пятном. Та потянула носом: "Под
Представь обычный провинциальный городишко, где даже дождь словно ленится лить как следует — моросит, будто сквозь сито. Тут и крутится наш парень, лет шестнадцати, с вечно натянутым капюшоном и взглядом, что бьётся между злостью и растерянностью. Дома — отец-алкоголик, мать, исчезнувшая в тумане своих депрессий. Школа? Да все там давно махнули на него рукой. И вот он, будто щепка в этом потоке грязи и безнадёги, однажды решает: хватит. Срывается в ночь, даже не зная куда, только подальше. А в