Лотте, в растянутом свитере с пятном от латте, толкает велосипед вдоль канала возле дома Йориса. «Слушай, если я провалю эту стажировку в музее, мама перестанет платить за аренду», — бормочет она, поправляя рюкзак с битой закладкой из библиотеки. Йорис, разбирая коробки с винилом в гостиной, бросает: «Ты же ненавидишь современное искусство. Помнишь, как ты кричала на ту инсталляцию с консервными банками?» На кухне Санне режет сыр для брускетт, ворча: «Опять дождь. У тебя хоть зонт есть?» Лотте
Лотте, 27 лет, моет полы в кафе *De Koffiehoek* на углу Prinsengracht. У неё вечно засаленные фартук, а рыжие волосы собраны в неаккуратный пучок. «Опять три чашки разбила за утро? — хрипит владелец, Йохан, закатывая глаза. — Может, тебе в цирк податься?» Вечером Лотте возвращается в съёмную комнату над тату-салоном, где окно не закрывается, а соседский кот регулярно ворует её колбасу. «Зато он хоть кого-то любит», — бормочет она, разогревая залежалый суп. Майке, её подруга с детства, звонит в
Представляешь, парню всего тринадцать — Кос зовут — а жизнь уже подкидывает жестокие повороты. Мамы нет, папа в больнице, и вот ты внезапно отвечаешь за старый семейный отель, который еле держится. А ещё эти сестрёнки! Три разных характера — одна вечно в облаках, вторая бунтует против всего на свете, третья, кажется, вообще с другой планеты. То уроки забросили, то ссора из-за ерунды, а он между ними как пожарный — туши, уговаривай, находи компромиссы. Иногда кажется, что всё вот-вот рухнет, но