Мегна Малик

Амиша, 17 лет, каждое утро пробирается через толчею рынка Кроуфорд в Мумбаи, чтобы успеть в колледж до звонка. В рюкзаке — потрёпанный блокнот с набросками для блога и павербанк, который мать купила в рассрочку. «Опять селфи вместо завтрака?» — бросает брат-близнец Авик, тыкая вилкой в паратху, пока она снимает лицо в полосе солнечного света из окна кухни. Вечерами Амиша крадётся на крышу, где ловит сигнал Wi-Fi от соседского кафе — выкладывает фото в стиле Болливуда, подписывая хештегами
Аравинд, парень лет семнадцати, копался в старом сундуке на чердаке бабушкиного дома в деревне Удайпур. Среди потрепанных сари и потускневших фотографий нашел медный амулет с трещиной — на нем выгравирована змея, обвивающая дерево. "Это не игрушка", — прошипела соседка Майя, застав его за осмотром находки. Она указала на шрам у себя на запястье, похожий на след от укуса: "Нагараджу не прощает воров. Верни в пещеру за рекой до полнолуния". Тем же вечером Аравинд услышал, как
Знаешь, есть такие фильмы, которые как будто цепляются за душу когтями — и этот точно из их числа. Помню, как впервые его посмотрел: сидишь, вроде бы обычная драма, а к середине уже не можешь оторваться, словно тебя втянули в водоворот чужих выборов и последствий. Там всё — про эти перекрестки, где одно неверное решение меняет всё. И ведь веришь каждому персонажу! То ли сценарий гениальный, то ли актёры так вжились, что аж мурашки... До сих пор иногда ловлю себя на мысли: а что, если бы я