Гурмит Саджан

В Мумбаи, под рёв переполненных автобусов и запах кардамона из уличных ларьков, Прия мчится в колледж, роняя страницы конспекта по экономике. Её подруга Амиша, в заляпанном фартуке кафе «Chai Break», ворчит на клиента, требующего «меньше сахара» в масала-чае: «Сами бы попробовали варить в 40-градусную жару». Тем временем Радха, помогая отцу на ткацком рынке, торгуется со старухой из Гоа за цену шелкового сари: «300 рупий? Да это же ручная работа, посмотрите на узор!» Вечером, на крыше
В Мумбаи 28-летний Авинаш с утра до ночи торгует чаем в ларьке возле вокзала. Его отец, 55-летний Пракаш, после инсульта еле передвигается по двухкомнатной хрущевке — сидит на засаленном диване, перебирает старые фото жены, умершей 10 лет назад. Соседка Малика, вдова с тремя детьми, приносит им чечевичную похлебку: "Опять еду в мусор выбросите? Возьмите, а то воняет уже". Авинаш молча ставит контейнер на стол — знает, отцу не нравится ее навязчивая забота. На кухне — треснувшая
Раджеш Верма, 16 лет, торгует кокосами на пляже Джуху в Мумбаи, пока его отец Амит ругается с поставщиками кардамона на рынке Кроуфорд. После школы Раджеш копается в груде старых ковров у лавки дяди Сандипа — ищет монеты для коллекции. В разорванном чехле находит медный амулет с треснувшим львом. Ночью, чиня цепь от вентилятора, царапает палец. Капля крови попадает на металл. Из тумана возникает призрак в доспехах: «Я Викрам Сингх, последний магараджа Гвалиора. Ты — мой кровь, Джадди. Демоны
Амиша, 27 лет, работает графическим дизайнером в Гургаоне, каждое утро начинается с чашки масала-чая и споров с матерью. «Ты уже как старая обувь на распродаже! — кричит мать, разбирая свадебные фотографии соседки. — Вон, Симран вышла за адвоката из Чандигарха!» Отец молча ковыряет вилкой паратху, избегая взглядов. По вечерам Амиша залипает в Instagram с подругой Прией, обсуждая бесконечные свадебные профили: «Смотри, этот пишет, что любит долгие прогулки… Точно зануда». На работе коллега