Рубен Фульхенсио

Хулио, 17 лет, каждое утро протискивается в переполненный автобус №27, чтобы доехать из спального района Вальекаса в центр Мадрида. В рюкзаке у него — сменная футболка, перчатки с протертыми пальцами и блокнот с графиком тренировок. После уроков он встречает Софию у киоска на площади Лавапьес, где она покупает два «бочо» с колой. «Твой старик опять грозился выкинуть кроссовки?» — спрашивает она, разламывая булочку. Хулио молча кивает — отец, электрик с завода в Вильяверде, вчера разбил его
Оливер, рыжий паренек в потрепанных кедах, находит в букинистической лавке на Каррер-де-Петричол карту Барселоны 1978 года. На полях — пометки его деда, Хавьера, исчезнувшего через месяц после ее создания. «Смотри, здесь тот же символ, что на стене в парке», — тычет пальцем Лусия, его соседка, разливая дешевый *кафе кон лече* по стаканам с трещинами. Они пробираются через заросли кактусов к полуразрушенной оранжерее в парке Гуэль, где под плитой с выцарапанной совой находят люк. «Если завтра не
Макарена, медсестра из больницы на окраине Мадрида, случайно находит подземное убежище в полуразрушенном здании возле метро "Альмендралехо". В подвале с облупившейся краской и треснувшими бетонными стенами прячутся трое: Хавьер, бывший полицейский с шрамом через бровь, Люсия — девушка в косухе с татуировкой дракона на шее, и подросток Дани, который редко отрывается от старого ноутбука. "Ты уверена, что никто не видел, как спускалась?" — Хавьер хрипло спрашивает, перебирая