Минджи, 27 лет, в рваных резиновых сапогах, таскает ящики с дурианом на рынке в припортовом районе Пусана. Ее старший брат, Чансу, требует продать участок с дуриановыми деревьями, оставшийся от деда: «Кому нужна эта вонючая гора? Здесь будут строить отель». Она отмахивается, закатывая коробки в холодильник с треснувшей дверцей. По вечерам Минджи варит острый рамен на газовой горелке прямо в подсобке, считая выручку — монеты в жестяной банке из-под печенья. Сосед-рыбак, Кимура, иногда приносит
Минджун, в потёртой кепке с логотипом CU, пересчитывает сдачу покупателю, который ткнул пальцем в сигареты Marlboro Gold. Хриплый голос из-за алкоголя: «Спички забудь, эй». За дверью магазина гудит холодильник с энергетиками, а на парковке Соён, в чёрной ветровке с отслоившимися наклейками, брызгает баллончиком на стену заброшенного кинотеатра. «Опять *чушок* попался?» — смеётся она, когда Минджун, выйдя на перекур, замечает розовых медуз на кирпичах. Они договариваются встретиться у моста