Авика, 19 лет, в рваных джинсах и с потёртым ноутбуком, пробирается через шумный базар в Мумбаи, чтобы добраться до общаги. Её соседка Мира, с татуировкой *«Намасте, бунт»* на запястье, варит чай на газовой горелке, пока за стеной орут соседи. «Опять стройку у рынка начали, — Мира бросает в чашку кардамон, — Утром Кавиту с фабрики выгнали. Говорят, землю под цехом продали». Авика листает документы о сносе их квартала, находит в них подпись отца Раджа — активиста из Дели, который месяц назад
**Первый абзац:** Шубх просыпается в Дели, в своей комнате с треснувшей штукатуркой. Его младший брат Ади уже копается в рюкзаке, ищет пенал. За завтраком мама ставит чай с кардамоном, отец листает газету с заметкой о пропавшем соседском псе. В школе Шубх замечает, что его друг Рахул нервничает, роняет учебники. "Эй, с тобой нормально?" – спрашивает Шубх, но Рахул только пожимает плечами: "Просто не выспался". После уроков Шубх видит, как Гаури, девчонка из их квартала,
**Первый абзац:** В задыхающемся от смога Мумбаи Мэри, врач-кардиолог из Гоа, вынуждена подавать чай с кардамоном в кафе "Масала Чашка". Ее отец Раджеш, владелец разорившейся клиники "Амрит", погряз в долгах перед жестким кредитором Викрамом Сетхом. В кафе заходит Рахул, подросток с шумом в сердце, за которым строго следит его мать Лакшми. "Опять таблетки забыл? Сейчас же прими!" – Лакшми сует ему блистер. Мэри замечает синюшность губ Рахула, когда он поднимается
Раджеш, бывший офицер разведки, моет посуду в крохотной квартире на окраине Дели, когда в дверь стучат троекратно. Через щель он видит смятую записку: *«Склад №12, порт. Завтра. Только ты»*. На следующий день, среди ржавых контейнеров и запаха морской соли, он натыкается на тело информатора Амира — в кармане у него ключ от камеры хранения на вокзале Нью-Дели. «Они уже здесь», — бормочет Раджеш, разглядывая татуировку в виде ястреба на запястье убитого. Тем временем его сестра Прия, медсестра в