Лейла, официантка из кафе в районе Кадыкёй, каждую ночь просыпается в поту — во сне она бродит по полуразрушенному дому в Каппадокии, где выросла. В руках — старый медный чайник с трещиной на ручке, который бабушка Зейнеп всегда ставила на мангал. «Опять эти крики… Как будто ветер, а не ветер», — жалуется она коллеге Айше за перерывом, разминая затекшие плечи. Сны становятся навязчивыми: Лейла видит тень мужчины в фесской шапке, который чертит на песке знак, похожий на перевернутую «хамсу».
Эмир, хирург с пятилетним стажем, каждое утро пробирается через узкие улочки района Фатих к клинике «Сехер». На перекрестке у мечети Сулеймание он вечно сталкивается с тем же продавцом гранатового сока: «Доктор, сегодня скидка для героев в белых халатах!» — кричит торговец, протягивая стакан. В приемной клиники его ждет Арда, медбрат с татуировкой змеи на предплечье: «Второй этаж забит — старик с инфарктом, девушка с ножевых в живот. И Лейла опять ждет — ингаляторы не помогают». Эмир, поправляя
Знаешь, жизнь сироты — это всегда история со слезами да шипами. Вот наша героиня, Гёнюль, с пелёнок осталась одна — родители погибли, малышку в интернат закинули. Представляешь, каково это? Там вместо маминых объятий — насмешки сверстников, вместо защиты — кулаки да обидные клички. Пришлось девочке рано научиться зубами цепляться за жизнь, хоть и плакать-то хотелось каждый день. Но выросла же! Вытянулась, как росток сквозь асфальт: медсестрой устроилась, коллеги души в ней не чают. Мужики