Павинут Пангнакорн

Амара, дочь владелицы маленькой пекарни в районе Сатхорн, каждое утро замешивала тесто, пока её мать ругалась с поставщиком муки по телефону. В четверг, когда в духовке подгорали круассаны, в дверь вошёл Ти́рат — сын хозяина строительной компании в чёрной рубашке с закатанными рукавами. «Нужен торт на сорок человек к субботе. Вы справитесь?» — спросил он, разглядывая витрину. Амара, вытирая руки о пятнистый фартук, кивнула, не глядя: «Если успею доставить клубнику из Чиангмая. Ваш отец снова
Нок, 58-летняя хозяйка заведения в переулке возле рынка Чатучак, каждое утро проверяет поставки креветок для том-яма. «Опять жилки не вытащили, — ворчит она, перебирая морепродукты, — Пим, скажи тому мальчишке-доставщику: если завтра пришлёт такую дрянь, пусть забирает обратно». Дочь Пим, 22 года, в джинсах с выцветшими коленями, закатывает глаза: «Мам, он уже три года не «мальчишка» — у него своя лодка в Самутпракарне». За стойкой Тан, пожилой таксист, потягивает ледяной кофе с сгущёнкой:
Представь, как в обычный дождливый день в Бангкоке группа таких же ребят, как мы с тобой, мчится по улицам на раздолбанной «скорой». Внутри — Пим, вечно всё контролирующая фельдшерица с татуировкой в виде сердца на запястье, и её напарник Ноп, который вечно шутит, даже когда всё горит синим пламенем. Они спасают кошек с деревьев, успокаивают бабушек с давлением и даже успевают поспорить, чей бутерброд вкуснее. А потом — бац! — попадают в аварию, и вместо больницы оказываются в каком-то