Alexandra Robertshaw

Лиам, бывший IT-специалист с татуировкой змеи на запястье, случайно натыкается на зашифрованную папку в серверах лондонского муниципалитета. Он ковыряется в коде до рассвета, попивая холодный чай из треснувшей кружки с логотипом «Арсенал». Рядом валяется распечатка с координатами складов в Хакни — их якобы снесли, но в системе они числятся арендованными. «Эй, Эмили, — бормочет он в трубку, — тут не совпадение. Код повторяется в отчетах за 2017-й и 2023-й. Как будто кто-то копипастит бюджет». На
В Йоркшире фермер Уинстон Троттер топчет грязные сапоги о порог паба «Хрюшка и флаг», размахивая квитанцией на просроченный корм для свиней. «Выпустили на волю, а теперь таможня требует сертификаты на каждую банку шпрот!» — рычит он, пока барменка Мэйси переставляет кружки с эмблемой ЕС под свисающей гирляндой из пластиковых сосисок. В Лондоне лысеющий лобстер-лоббист Найджел Борсэйдж втирает менеджеру супермаркета, что «настоящий английский бекон должен пахнуть дождём, а не брюссельскими
Лина Прайс, детектив с кислотно-рыжими волосами, которые она красит дома набором из супермаркета, находит тело Джейка Морриса в кофейне *Бин Тампер* — парень лежит лицом в луже латте с ванильным сиропом. На стене граффити: *#поколение_сливки*. Бариста Эмили Чен, стискивая бумажный стаканчик, бормочет: «Он каждую среду брал овсяное молоко… а сегодня вторник». В кармане жертвы — смятая записка с координатами заброшенного склада у пирса и чеки из комиссионки, где продают старые айфоны. Лина