Кася, рыжеволосая студентка из Вроцлава, нашла в бабушкином сундуке потёртый дневник с пометкой «Буда, 1956». На последней странице — схема тоннеля под варшавской станцией «Повисле», куда она втянула Ласло, венгерского курьера, вечно жующего палочки «Туру-Руку». «Ты вообще читала, что тут написано? — Ласло тыкал в строчки о спрятанных чертежах моста Эржебет. — Это же могут быть бункеры, или контрабанда, или…» — «Или деньги, — перебила Кася, — бабка говорила, дед исчез с чемоданом форинтов». Они
Агата задерживаетcя на собрании в рекламном агентстве на улице Хмельной, пока Томаш пытается собрать детей в школу — Зосю и Яна. Он роется в куче грязного белья, ищет чистые носки: *"Мама говорила, где стиральный порошок?"* — кричит Зося из ванной. В холодильнике пусто, на столе — неоплаченные счета за электричество. Вечером Агата, разбирая почту, натыкается на фотографию их старой поездки в Краков: *"Помнишь, как мы тогда заблудились возле Вавеля?"* — спрашивает она, но
Ян Зиежа, электрик из Вроцлава, получает вызов в полуразрушенный дом на окраине Кшики. Хозяйка, Алиция Борковская, в халате с пятнами кофе, жалуется на мигающий свет в гостиной: «Опять эти провода… Уже третий раз за месяц». Пока Ян ковыряется в щитке, замечает за стеной сколотую штукатурку и обрывки старых газет 90-х. В кармане куртки звонит телефон — друг детства, Марек, бубнит сквозь шум стройки: «Слушай, тут на складе в Зыхе кое-что нашли. Твой отец упоминал такие ящики?» На следующий день