Лусия рылась в пыльных стопках книг в школьной библиотеке, когда наткнулась на потрёпанный дневник с выцветшей надписью «Изабель, 1998». Листая страницы, она узнала почерк матери — та же неровная «р» и пятна от кофе на полях. После уроков она тащит Карлоса в кафе на Carrer de Sant Pau, заказывает эспрессо и тычет пальцем в строчку: *«Сегодня видела её снова — девочку в зелёном берете. Как будто я сама из зеркала вышла»*. Карлос, разминая кусочек чуррос в пальцах, хмыкает: «Твоя мамаша,
Представьте: рассвет, волны шлёпают о песок, а среди водорослей — труп парня в морской форме. Руки за спиной стянуты верёвкой, лицо синее... Ну, типа, классическое самоубийство, да? Ан нет! Жесть-то в деталях — кто ж топится со связанными лапами? Кальдос, местный инспектор, щурится на следы на песке — то ли от волн, то ли кто-то тащил тело. Говорит, мол, «пахнет тут не рыбой, а большими деньгами», и глаза бегают, как у чайки за чипсами. А я вот думаю: может, это мафия портовская замешана? Или