Марек, затянув потёртый шерстяной шарф, ковырялся в оголённой проводке квартиры на варшавской Праге. В углу валялись банки с засохшей краской «морская волна» — Аня купила её по скидке, не проверив оттенок. «Опять эти провода… Ты точно электрик, а не маляр?» — бросила она, вытирая потрескавшиеся пальцы о футболку с принтом The Clash. Дядя Юрек, отдавший им квартиру после смерти бабки, требовал к пятнице заменить ржавые трубы. Камиль, третий в компании, ворчал на лестнице, волоча мешки с мусором:
Эльза Браун, сестра матери Адольфа, работает медсестрой в краковской клинике в 1943 году. Каждый день она меняет повязки раненым солдатам, ворча на нехватку медикаментов: **«Опять эти мальчишки с фронта разнесут весь запас за неделю»**. В подвале, за ящиками с хлоркой, она прячет семью Штернов — Лею и ее детей, Давида и Ривку. Лея шьет из списанных больничных простынь, пытаясь заглушить кашель Давида тряпьем. По вечерам Эльза пробирается через переулки за хлебом, минуя патрули с фонарями. **«Ты
В жилом комплексе на Лехницкой, 5, Магда, копирайтер с хронической бессонницей, каждую ночь слышит через стену ссоры Каси и Томака из-за кредитов. «Опять ты потратил на эти дурацкие кроссовки?» — шипит Кася, пока их дочь Аня рисует фломастером на обоях кота в шляпе. Павел, муж Магды, учитель истории, пытается заклеить трещину в стене гипсом, но из щели продолжает сыпаться песок. В подъезде пахнет жареной рыбой от соседки Ирены, которая подслушивает разговоры через вентиляцию и пишет доносы в
Марек, пятнадцатилетний парень из Лодзя, каждое утро по пути в школу сворачивал к старому дубу на улице Пётрковской. Там стая галок будила его криками: *"Левое колесо спущено, левое колесо!"* — он единственный в округе понимал их трескотню. В школьной столовой, разминая руками комок непропечённого пыза, он услышал за спиной смех — Агнешка, новенькая из Гданьска, шептала с сорокой на подоконнике: *"Твой рюкзак воняет прокисшим малиновым соком, спрячь его под парту"*. После