Ли Со Ын, сотрудница антикварной лавки в Пхеньяне, нашла потрёпанный дневник с выцветшим корешком, завалившийся за шкаф с фарфоровыми вазами. На первой странице — имя Хан Ми Су и дата *1973*. Бабушка Со Ын, перебирая старые ключи в ящике комода, бросила не глядя: «Выбрось. Там только про чужие ошибки». Но Со Ын разглядела в углу фотографию — женщина в платье с кружевным воротничком стояла у гранатового дерева, как во дворе их дома. Ким Джи Хун, писатель из Сеула, приехал в Пхеньян за
Соён, 27 лет, мойщица посуды в кафе «Осенний лист» в районе Хондэ, нашла потрёпанный дневник под стопкой тыквенных коробок. На странице с загнутым углом было написано: «Если не вернуть до заката, проклятие заберёт всё». Рядом валялись фотографии 1994 года — толпа у реки Чхонгечхон, дети в костюмах призраков, горка гнилых тыкв. Хозяин кафе, Ким Тхэсок, бросил: «Выбрось эту макулатуру. Клиенты жалуются, что суп пахнет плесенью». Соён спрятала дневник в карман фартука, вытерла руки о пятнистую
Минхо толкал тележку с картонными коробками через толпу у входа в парк Ёыйдо, спотыкаясь о трещины в асфальте. Соён, в фартуке с пятнами от красной пасты, кричала ему из-за стола с едой: «Опять эти оладьи пригорают… Вчера говорила — огонь убавить!» Рядом Дживон настраивал колонки для выступления инди-группы «Sulwha», поправляя наушник, который всё время соскальзывал. В воздухе висел запах жареного кимчи и сладкого сиропа от хоттока, смешанный с дымом от гриля. «Может, масла меньше лить?» —