Ли-Чен, 24 года, каждое утро протирал стойку в кафе «Золотая черепаха» возле рынка Шилинь. В кармане — разбитый телефон с трещиной через фото матери, погибшей при странном обрушении моста. Однажды под столиком нашел старый «Olympus OM-1» с пленкой. На снимках — он сам, но в военной форме 1940-х, и девушка, похожая на соседку Сяо-Фэн. «Эти пятна... как кровь?» — бормотал, рассматривая пятнистые отпечатки. Сяо-Фэн, работавшая в круглосуточном магазине, призналась, что видит те же сны: грохот
В уезде Цзинлин молодой сыщик Тан Фань, сын опального следователя, копается в деле о смерти торговца шелком. На базаре, среди запаха жареных каштанов и криков разносчиков, он замечает на запястье покойного след от красной нити — как у местных тюремных надзирателей. «Старик Чжоу из чайной «Бамбуковый лист» три дня назад хвастался новым кушаком с яшмовыми подвесками…» — бормочет ему в ухо Чэнь Юй, девушка-цирюльник, чьи пальцы в синих чернильных пятнах от гравюр. Они пробираются в тюремный амбар,
Представь Тайбэй — шумный, яркий, но такой одинокий. Героини тут будто живут в параллельных реальностях: одна закрылась в работе после предательства, вторая боится доверять из-за прошлых ран, третья просто… не верит, что кто-то может её понять. Они встречаются в кафе, на улицах, иногда даже улыбаются друг другу, но между ними всегда эта невидимая стена. Как будто все договорились: «Никаких душевных разговоров, только легкий треп о погоде». А потом бац! Случайная встреча, неловкая пауза, и
Ли Вэй, парень в застиранной футболке с пятном от соевого соуса, мыл посуду в закусочной *Хунь Дунь* на рынке Шилинь. Запах пережаренного масла въелся в стены, а клиенты ворчали на цены. Хозяин, Цай-шуфу, швырнул в него мокрой тряпкой: «Ты опять отдал бродяге вонючему порцию пельменей? Считай из зарплаты!» Ли Вэй промолчал, вытирая лоб. За дверью, под треснувшим фонарём, девчонка лет семнадцати, Сяо Линь, жевала краденые васаби-горошки. Её рваные кроссовки давно потеряли цвет. В мусорном