Лян Цзе принесла контракт в кафе на улице Хуанпу, размахивая ручкой с отколотым колпачком. «Три месяца — и мы разводимся. Ты не трогаешь мою коллекцию кроссовок, я не спрашиваю про твоего бывшего», — сказала она, тыча пальцем в пункт про раздельный счет за воду. Нин Мэн усмехнулся, поправляя очки, заляпанные отпечатками от фастфуда: «Добавим: если твоя мама снова приедет с пельменями, ты их ешь сама». Квартира в старом районе Шанхая пахла краской — они скребли обои в гостиной, пока соседи
Чэнь Ло, врач из уездной аптеки «Белый журавль», разминал сушеный женьшень в ступке, когда в дверь ввалился мужчина в промокшем от дождя плаще. На полу остались кровавые следы — глубокая рана на плече, запах железа смешался с ароматом полыни. «Ты же умеешь шить не только одежду», — хрипло бросил незнакомец, скидывая окровавленную ткань. Чэнь Ло молча кивнул, достал шелковые нити и иглу, но заметил татуировку-змею на запястье пациента — знак клана «Черных ветров». Перед рассветом мужчина исчез,
Линь Сяоань, младший аналитик в шанхайской IT-компании, в понедельник утром застряла в лифте с Ло Цзяном — генеральным директором. Он молча поправил галстук, пока она пыталась скрыть пятно от соевого соуса на блузке. «Ваш отчет по проекту «Синий океан» — ошибка в третьей таблице», — бросил он, выходя. Вечером, когда Сяоань задержалась, чтобы переписать цифры, Ло Цзян неожиданно поставил перед ней контейнер с горячими пельменями: «Ешьте. Голодный сотрудник — убыток для компании». На следующий