Аравинд, 17 лет, тайком рисует углём на стенах хижины в деревне под Паланпуром. Отец, Раджеш, ломает его палку для набросков: «Коровам траву жевать, а тебе — рисовать счета на удобрения». Сестра Лалита прячет обрывки его эскизов в жестяную коробку из-под чая, пока Аравинд пасёт буйволов у реки Нарада. По воскресеньям он меняет два мешка риса у бродячего художника на краски из толчёного мела и куркумы — на старом мосту изображает богиню Сарасвати с лицом матери, умершей при родах. В Мумбаи
В Калькутте Руби Сен, спортивный агент за тридцать, ворочает бумагами в тесном офисе отца Баруна, который до сих пор хранит контракты в ржавом картотечном шкафу. Ее клиенты — полузабытые ветераны крикета, но Руби хочет вырваться: она выслеживает Арко Датту, 19-летнего боулера из трущоб Ховры, который тренируется на разбитом поле за фабрикой. «Твой реверс-свинг — как нож через масло, — говорит она Арко, перебивая гудки машин с улицы. — Но без контракта ты так и будешь играть за пачку чая и