Лизавета, 19 лет, в промокших кедах топчется у вокзала в Нижнем Новгороде, разминая в руках смятый листок с адресом общежития. «Ты ж не на курорт приехала», — бормочет она, поправляя рюкзак с торчащей ручкой старого медвежонка. В кафе «Рассвет» на улице Рождественской, где пахнет жареными пирожками и дешевым кофе, берет смену вместо заболевшей официантки. Хозяйка, Алла Сергеевна, щелкает счетчиком: «Без опозданий, а то вычет». За третьим столиком — Кирилл, студент-архитектор, рисует в блокноте
Забудьте всё, что вы знали о миссис Хадсон. Да, той самой — из Бейкер-стрит. Скромной, почти незаметной хозяйке, что мелькала где-то на заднем плане в рассказах Конан Дойла. Теперь всё иначе. В этой версии — она главная. Молодая, дерзкая, с умом, который даст фору самому Холмсу, и с языком, который может выдать такую реплику, что даже Ватсон с чашкой чая зависнет на пару секунд. Пока знаменитый дуэт возится со своими записями и философствует о дедукции, миссис Хадсон тихо — но не слишком