Франко Луччи – молодой итальянский предприниматель, бизнес которого вот-вот пересечет горькую грань банкротства. И хотя мужчина перепробовал уже все способы, но денег на укрепления собственного материального положения он так и не нашел, поэтому у него остается один единственный шанс – обратиться за помощью к своему старому другу, который сейчас работает министром в итальянском правительстве. Правда, Луччи не горит желанием сразу рассказывать о беде, которая настигла его бизнес, и хочет
Марчелло — человек невысокого роста, но с огромным сердцем и глазами, в которых читается меланхолия. Он владелец зоосалона «Догмэн», где с любовью ухаживает за питомцами своих клиентов. Марчелло обладает уникальным даром — он может успокоить кого угодно, будь то разъяренный питбуль или Симоне, местный хулиган, известный своими запугиваниями всей округи. Его самая заветная мечта — повести дочь в захватывающее путешествие по миру. Однако, обладая безграничной добротой, Марчелло оказывается
Томмазо – выдающийся кардиохирург с безукоризненной репутацией, примерный семьянин и отец двух взрослых детей. Его жизненные убеждения строго атеистические, что делает новость от его сына Андреа о желании стать священником настоящим шоком для Томмазо во время семейного застолья. Томмазо уверен, что за этим решением стоит влияние дон Пьетро, обаятельного священника из местной церкви, который, по его мнению, оказал недопустимое воздействие на его сына. В попытке защитить свою семью, Томмазо
София, 16 лет, ковыряется в ящиках на неаполитанском рыбном рынке, пока отец Марко разгружает треску. В ржавой банке из-под оливок находит медальон с выцарапанной фразой *"Chi cerca, trova"* — «Кто ищет, тот найдёт». На обратной стороне — координаты, ведущие к заброшенной вилле в Сорренто. Дома, за липким от кофе столом, Марко молчит, когда она спрашивает про фамильный герб на цепочке: «Выбрось эту рухлядь. Море любит тех, кто не лезет в прошлое». Ночью София пробирается в порт,
Лука, 16 лет, каждое утро замешивает тесто в пекарне семьи Росси на узкой улочке Кастельветро. Запах корицы смешивается с дымом от мотоцикла «Веспа», который он чинит во дворе после смены. Однажды, разбирая коробки с мукой, находит потёртый дневник деда — страницы испещрены схемами тоннелей под городом и фразой: «Они проснутся в полнолуние». София, соседка-художница, замечает дрожь в его руках за стойкой: «Опять не спал? Твои круассаны стали горчить». Ночью Лука пробирается в катакомбы за
Лука, худощавый парень с татуировкой якоря на запястье, разбирает коробки в подвале неаполитанской таверны своей покойной бабушки. Находит письма 1943 года, залитые чернильными пятнами — в них упоминается «камень с гербом Медичи», спрятанный под статуей Мадонны в церкви Сан-Дженаро. Его подруга София, дочь рыбака с острова Прочида, краем глаза замечает обрывок карты в конверте: «Если найдешь — верни семье Бьянки, они до сих пор живут в том же палаццо у канала», — бормочет она, разглядывая
Лючия Феррари, пекарь в булочной «Дольче Соле» на окраине Неаполя, каждое утро начинала с замеса теста под вой мопедов за окном. В четверг, когда соседка Марта Бьянки не забрала заказ — корзину бриошей с миндальной крошкой, — Лючия полезла в её квартиру через общий балкон. В спальне, пахнущей лавандовым одеколоном, она нашла разорванный блокнот с цифрами: *«12.10 — передача Моро, 500к через SICULIA».* За обедом брат-полицейский Томмазо хмыкнул: «Брось, это не наши дела. Марта, может, сбежала с
Кристиан, 13 лет, в рваных кедах, каждое утро пробирается через переулки Сорренто к старому докам. Его дед, Винченцо, чинит сети на веранде с сигаретой в зубах: «Брось камешки в воду — волны портят краску на лодках». В заброшенной лодочной мастерской под кучей смоляных тряпок мальчик находит потёртый блокнот с пометками «Salvatore, 1958» — схемы тоннелей под городской площадью. Сестра Джулия смеётся, намазывая нутовую пасту на хлеб: «Опять про свои сокровища? Папа сказал — вчера в порту треска
В приморском городке Калабрии братья Марко и Лука Сорренти пытаются удержать семейный ресторан «Дельфино» от банкротства. Марко, старший, каждое утро пересчитывает выручку в маленькой комнате за кухней, где пахнет чесноком и рыбой. «Дона Винченцо снова звонил, — говорит он, разминая в пальцах квитанции. — Говорит, если до пятницы не отдадим 30 тысяч, заберёт здание». Лука, затягиваясь сигаретой у задней двери, бросает: «Ты как отец — боишься даже тень свою обойти. А они тебя за лоха держат». На
В старом неапольском палаццо, где трещины на стенах скрывали запах сырости, студент-архитектор Лука Бьянки наткнулся на замурованную дверь за шкафом с разбитым стеклом. Внутри — комната с фресками, изображающими звёздные карты, и дневником 1873 года, подписанным «Винченцо Россо». София Марчелло, бариста из соседнего кафе, заметила, как Лука перебирал страницы за столиком у окна: «Ты знаешь, что Россо повесились в этом доме? Говорят, он искал портал». Эмилио Галли, старик-антиквар с рынка
Альберто, лысеющий бухгалтер лет пятидесяти, каждое утро покупает *cornetto* в баре возле рынка Кампо-деи-Фьори. Его жена Ливия, учительница начальных классов, упрекает его за забытые квитанции за свет: «Ты опять путаешь счета с меню пиццерии?» Однажды Альберто теряет работу из-за автоматизации в фирме, но скрывает это, продолжая носить портфель с пустыми папками. В траттории *Da Enzo*, заляпанной томатным соусом, он случайно подслушивает разговор двух фармацевтов о партии просроченных
В вилле на окраине Рима Карла Ардженто чинит мамино платье, пока брат Микеле курит на балконе. Их мать, Мария Грация, обсуждает с Лео, старым другом семьи, продажу дома: *"Ты знаешь, сколько стоит ремонт крыши? Мы сожрали последние лиры"*. Лео, в костюме с пятном от эспрессо, втирает, что поможет с долгами, но требует подписать бумаги. Микеле подозревает подвох: находит в столе отца старые расписки с подчищенными суммами. За обедом Карла случайно роняет вилку, когда Лео касается её
В Неаполе, на чердаке дома с облупившейся штукатуркой, Марко Бьянки находит потёртый дневник отца-журналиста. Среди записей о забастовках 1980-х мелькает фото: мужчина с татуировкой в виде трёх волков на шее стоит у Бранденбургских ворот. «*Лукас Шульц. Берлин. 1989*», — выведено синими чернилами. Марко летит в Германию, пробирается через бар в Кройцберге, где пахнет перегоревшим маслом и табаком. В углу, за стопкой книг по криптографии, сидит Йохан — седой мужчина в очках с треснувшей оправой.
Представляешь, парень по кличке Ливанец — местный криминальный авторитет — вдруг решает, что Рим должен лежать у его ног. Ну, знаешь, такие амбиции — не просто пацаном в районе крутить, а встать во главе всей этой темной махины. И что он делает? Собирает банду — не каких-то там случайных отморозков, а ребят с холодными головами и горячими стволами. Матерые стратеги, беспощадные исполнители… Четкая схема, как швейцарские часы. И понеслось. Террор, заложники, взятки чиновникам — все как в дурном