Представь: холодный ветер с Северного моря режет лицо, а где-то в глубине норвежских фьордов учёные натыкаются на штуковину, от которой мурашки по коже. Типа, огромный артефакт, будто инопланетяне его обронили, только вот покрыт он рунами, которые даже местные старики не расшифруют. А вокруг — тишина. Такая, что слышно, как лёд трескается в двадцати километрах. И в этой тишине ребята начинают сходить с ума: один видит тени из прошлого, другой слышит голоса в голове, как будто сам фьорд решил с
Знаешь, иногда киноцепляет так, что потом неделю не можешь выкинуть из головы. Вот смотришь историю про этих двоих, которые попали в коммуну с милыми песенками и общими ужинами, а потом — бац! — понимаешь, что это не хиппи-утопия, а настоящий ад с колючей проволокой впридачу. Там всё по нарастающей: сначала улыбчивые лидеры с «высшими целями», потом запрет на письма родным, а там уже и побег через лес ночью, когда каждый хруст ветки — как удар молотком по нервам. Честно, я до сих пор