Лена, студентка-археолог из Бухареста, нашла в подвале бабушкиного дома потёртый дневник с пометкой *"Αθήνα, 1943"*. Внутри — схема тоннелей под Акрополем и обрывок письма на итальянском: *"Il mosaico non è decorazione, è una mappa"*. Следы привели её в порт Салоников, где грузчик Костас показал фото 1944 года — немецкий офицер с ящиком, помеченным венгерским гербом. «Они вывозили камни как трофеи, — хрипло бросил он, затягиваясь сигаретой, — но один ящик упал за борт возле
Кто бы мог подумать, что детективная связка может так круто меняться посередине истории? Сначала у нас эта парочка — Ларозьер, этакий комиссар с вечной щетинкой на лице и пафосом на уровне Эйфелевой башни, и его напарник Эмиль. Тот ещё тип: скучный, как осенний дождь в Париже, но зато педантичный до дрожи в пальцах. Вместе они как огонь и вода — то шипят, то взрываются, но расследования-то раскручивают! А потом — бац! — будто сценаристы решили: "А давайте встряхнём зрителей". И вот