Гаэлль Бона

Люка рылся в коробках на чердаке старого дома в Марселе, когда нашёл потёртый блокнот с надписью «Ж.Р., 1983». Внутри — схемы тоннелей и записи о «точках разрыва». Он показал находку соседке Амине, работавшей в музее: «Это похоже на проект метро, который закрыли после протестов», — она провела пальцем по желтоватой странице. На следующий день они спустились в заброшенную станцию возле порта, где Люка наткнулся на граффити с датой «24.11.83» — той же, что и в блокноте. Амина достала фонарик:
Знаешь, когда смотришь исторические фильмы, обычно ожидаешь скучных речей в пудреных париках. Но тут... Ох, это же совсем другая история! Представь: кардинал, который больше напоминает матерого политика из наших дней, чем церковного служику. Интриги плетет так, что голова кругом, а взгляд – ледяной, будто шпагу точит вместо молитв. Честно, я и не думал, что за алтарями и мантиями скрывается такая мясорубка страстей. Каждая сцена – как шахматная партия, где пешки не деревянные, а живые люди с
Вот, представляешь, жил-был Шарль — ну настоящий Плюшкин, каждая копейка у него на счету. И вот как-то раз жена Анна, недолго думая, выложила кругленькую сумму на подарок к их 15-летию… Шарль, конечно, взорвался — скандал на всю квартиру! Но потом, видимо, совесть заела: «Ладно, — думает, — исправлюсь! Подарю-ка я ей дом, шикарный такой, загородный…» А тут как на грех агент Дракар подворачивается: «Да брось ты архитекторов нанимать, у меня бригада — золотые руки! Дешево и сердито!» Ну Шарль и